Вот нашел статью. Что скажете?
На фестивале Мееting-2012 бывший
муж рок-звезды Шинейд О'Коннор, знаменитый ирландский колумнист Джон
Уотерс, пишущий пятничные аналитические статьи в The Irish Times, дал
эксклюзивное интервью Вестям.Ru.
Однажды знаменитый ирландский колумнист Джон Уотерс,
пишущий пятничные аналитические статьи в The Irish Times проснулся
глубоким утром, подошел к зеркалу и увидел, что у него нет передних
зубов. Вообще. Вчера же еще были, а сегодня… правда, он не может
вспомнить, где и с кем он провел предыдущий вечер. Прикрывая лицо, Джон
добрался до бара, где друзья радостно поведали ему истории о том,
как накануне они крепко набрались на дискотеке. Уотерс забрался на сцену
и стал танцевать, а потом, решив, что внизу бассейн, прыгнул в него
пластом. Тогда Джон Уотерс понял, что пришло время что-то менять в своей
жизни.
Это было уже после бурного романа с рок-звездой Шинейд О'Коннор. И даже после их скандального разрыва и дележки их дочери Ройзин. Джон Уотерс многое изменил в своей жизни. Настолько, что теперь старается всегда приезжать на фестиваль в Римини Мееting-2012, чтобы рассказать о возможностях христиан в разных сферах жизни. А в этом году он еще и привез с собой выставку, посвященную року. После торжественного открытия экспозиции Джон Уотерс согласился ответить на несколько вопросов.
— Джон, выступая на Meeting-2012, вы цитировали Джона Леннона, Джима Моррисона и блаженного Августина. В чем же они, по-вашему, пересекаются?
— Они объединены своей человечностью, своим путем в трудном поиске истины, своей верностью тому, что важнее всего. Не думаю, что можно требовать от человека большего, чем верности своей позиции, своим установкам. Слишком долго в моей стране все объяснялось послушанием и принятием чужих убеждений как свои. Я верю в вопрошание и поиск ответов. Любая позиция, всякое убеждение, не родившееся в мучительном поиске — лживы и неискренни. Я точно знаю, что личность всегда находится в поиске.
— Бывает, что люди со сложной судьбой хотят изменить свою жизнь. Кто-то в тюрьме понимает, что больше не хочет совершать преступления. Наркоман понимает, что он умрет, если не перестанет колоться. Алкоголик видит, что разрушается, изменяется его сознание. В трудном положении они обращаются к Богу, и он помогает им. А когда ситуация нормализуется – они забывают о Боге. Вы прошли этот путь, и остались христианином. Как удержаться в вере, в любви и преданности Богу?
— Если мы будем думать о Боге как об обычном земном человеке, это может нас ввести в заблуждение, потому что на самом деле мы должны думать о нашей структуре, а не о его. Но, даже осознавая это, мы не перестаем его анализировать человеческой точки зрения, в то время, как о себе мы думаем как о его творениях. Самое важное, что существование Бога меняет факт моего существования. Я принимаю наркотики или алкоголь потому, что я заблудился в структуре собственного эго. Я – как человеческое творение, запутался в своей структуре, в своем человеческом существовании. И восстановить мои отношения с Богом, возобновить мое человеческое существование, значит возобновить мое равновесие.
Наши отношения с Богом — главное. Это не просто вопрос послушания кому-то и даже не вопрос его сущности, но как мне заново найти мое место во вселенной. Если так ставиться задача, тогда она становиться целью всей жизни, и я каждый день должен молиться о том, чтобы не забывать о ней, как о факте моего существования. И с каждым днем она становится все интереснее. Почитайте программу анонимных алкоголиков «12 шагов» (эта программа основана христианской позиции – Вести.Ru), они настаивают на идее: каждой вещи должно быть посвящено свое время. И ее ошибочно интерпретировать с чувством безнадежности по отношению к самому себе. Как говорится в Библии, «довлеет дневи злоба его». И я понял, что, только живя этой установкой, я могу осуществлять те проекты, которые вначале казались неосуществимыми.
Задача не в том, чтобы измениться, а научиться понимать и принимать самого себя по-новому. Ошибочно думать, что мои отношения с Богом состоят в покаянии, и все изменится, если я искореню мои грехи. Я должен найти и принять себя.
— Сейчас непростые времена для христианства, Церковь критикуют со всех сторон. Ваши коллеги знают, что вы – католик? Вам приходится отстаивать свои взгляды, или вы предпочитаете не заявлять о них? Говорят, что однажды вас даже уволил главный редактор ненадолго – это за ваши религиозные взгляды?
— Ни для кого не секрет то, что я – верующий, и я ни от кого не скрываю во что и в кого я верю. Конечно, порой это проблематично, и создает определенные трения с моими коллегами. Потому что природа моей работы в том, чтобы писать о любых вопросах современного мира. А из-за повсеместного распространения идеологического феномена который называется позитивизмом (доктрина, согласно которой только истинное знание является научным, то есть способным описывать и объяснять сосуществование, а также последовательность наблюдаемых физических и социальных явлений – Вести.Ru), что-то произошло с разумом западного человека. Нечто такое, что умалило наше понимание реальности. И, если ты стараешься перешагнуть через этот подход, тебя сразу называют эксцентриком.
Феномен парадоксальный: им кажется, что ты лишился разума, а ты понимаешь, что начал использовать свой разум по-новому, иначе. И твоя тварная природа, твоя зависимость, твое место в реальном мире зависят от твоих отношений с Богом. Это не идеологический вопрос, а вопрос выживания, вопрос жизни и смерти. И, осознав это, становится легче защищаться, потому что ты нуждаешься в истине, чтобы спасти свою жизнь.
Конечно, ты встречаешь много непонимания, переживаешь унижения. Порой тебя пытаются достать глупыми аргументами. Такими, как, «мы знаем что в Церкви было совершено много ошибок, и зло присутствует в ней». Но как однажды сказал папа Бенедикт XVI: «Все это мы тоже знаем. Но если кто-то утверждает, что он отказывается от Бога из-за чужого греха — это страшная банальность». Трудно сказать сильнее.
— Вы пишите передовицы, вы – известный в Ирландии колумнист в The Irish Times. Это большая ответственность – о чем вам удается сказать вашим читателям? Или вы разделяете веру и вашу работу?
— Это очень сложно. По-английски слово «вера» означает, что тебе пришлось поверить, а для меня было важно пережить все самому. Поэтому моя вера — это вопрос не верования, а познания реальности. Как журналист я стараюсь описывать реальность, но это очень сложно, потому что каждый день надо находить новые слова, а язык контаминируется под влиянием предрассудков. Поэтому каждый день мы нуждаемся в новых словах, описывающих одно и то же. И делать это — вызов, мой личный вызов реальности.
Коллеги чаще всего меня критикуют за то, что я не приношу никаких фактов. Что на самом деле не совсем неправильно, но я понимаю, о чем они. Они трактуют факты в очень узком смысле: полицейский что-то не то сказал, мужчина упал с велосипеда в центре города – это их факты. Но факты в моей жизни определяются иначе: я познаю природу реальности через собственный опыт. В этом состоит мое противоборство с позитивизмом.
— После вашего прихода к христианству вам пришлось видеться с вашей бывшей женой – Шинейд. Не пробовали рассказать ей о своем духовном опыте? Повлиять? Особенно после того, как она спела песню Боба Марли War, порвав при этом фотографию Иоанна Павла II?
— Я никогда не совсем говорил с ней о моем обращении, потому что у каждого свой собственный путь. Не думаю, что чужой опыт кому-то очень сильно помог когда-то. И потом я не то, что был ее мужем в буквальном смысле, зато я всегда был христианином. Я родился христианином, был воспитан как христианин, и никогда не оставлял это культурное сообщество. Да, я долго бунтовал протестовал, потому что я был обольщен и разрушен этой фальшивой культурой позитивизма. И, стараясь разобраться, я много выступал публично по этим вопросам, но при этом я никогда не исключал из рядов друзей людей за их взгляды. Если Бог позволил каждому из них идти своей дорогой, должен ли я им проповедовать?
Это вообще большая опасность со стороны религиозных деятелей, пытаться менять мир и людей с помощью проповедей. Я всегда предоставляю людям свободу выбора. Недавно я услышал, что Боно сказал: «Никогда не верь человеку, который выглядит слишком правильно». И я его понимаю, огромная проблема современного общества, что для него религия — это лишь отношения с реальностью. А как я мог предлагать Шинейд или кому-то другому готовые решения, если я час столько раз ошибался в своей жизни. Разве я могу ее осуждать, если сам бунтовал? Безусловно, я никому не имею права сказать – ты поступаешь неправильно, твои установки ошибочны. Он идет своим путем, а я своим. Возможно, это непростая позиция, но она – выстраданная.
— Вы написали книгу – Whoseday. Правильно ли я поняла, что средства от нее вы перечисляете в благотворительный фонд? Что для вас благотворительность?
Это было уже после бурного романа с рок-звездой Шинейд О'Коннор. И даже после их скандального разрыва и дележки их дочери Ройзин. Джон Уотерс многое изменил в своей жизни. Настолько, что теперь старается всегда приезжать на фестиваль в Римини Мееting-2012, чтобы рассказать о возможностях христиан в разных сферах жизни. А в этом году он еще и привез с собой выставку, посвященную року. После торжественного открытия экспозиции Джон Уотерс согласился ответить на несколько вопросов.
— Джон, выступая на Meeting-2012, вы цитировали Джона Леннона, Джима Моррисона и блаженного Августина. В чем же они, по-вашему, пересекаются?
— Они объединены своей человечностью, своим путем в трудном поиске истины, своей верностью тому, что важнее всего. Не думаю, что можно требовать от человека большего, чем верности своей позиции, своим установкам. Слишком долго в моей стране все объяснялось послушанием и принятием чужих убеждений как свои. Я верю в вопрошание и поиск ответов. Любая позиция, всякое убеждение, не родившееся в мучительном поиске — лживы и неискренни. Я точно знаю, что личность всегда находится в поиске.
— Бывает, что люди со сложной судьбой хотят изменить свою жизнь. Кто-то в тюрьме понимает, что больше не хочет совершать преступления. Наркоман понимает, что он умрет, если не перестанет колоться. Алкоголик видит, что разрушается, изменяется его сознание. В трудном положении они обращаются к Богу, и он помогает им. А когда ситуация нормализуется – они забывают о Боге. Вы прошли этот путь, и остались христианином. Как удержаться в вере, в любви и преданности Богу?
— Если мы будем думать о Боге как об обычном земном человеке, это может нас ввести в заблуждение, потому что на самом деле мы должны думать о нашей структуре, а не о его. Но, даже осознавая это, мы не перестаем его анализировать человеческой точки зрения, в то время, как о себе мы думаем как о его творениях. Самое важное, что существование Бога меняет факт моего существования. Я принимаю наркотики или алкоголь потому, что я заблудился в структуре собственного эго. Я – как человеческое творение, запутался в своей структуре, в своем человеческом существовании. И восстановить мои отношения с Богом, возобновить мое человеческое существование, значит возобновить мое равновесие.
Наши отношения с Богом — главное. Это не просто вопрос послушания кому-то и даже не вопрос его сущности, но как мне заново найти мое место во вселенной. Если так ставиться задача, тогда она становиться целью всей жизни, и я каждый день должен молиться о том, чтобы не забывать о ней, как о факте моего существования. И с каждым днем она становится все интереснее. Почитайте программу анонимных алкоголиков «12 шагов» (эта программа основана христианской позиции – Вести.Ru), они настаивают на идее: каждой вещи должно быть посвящено свое время. И ее ошибочно интерпретировать с чувством безнадежности по отношению к самому себе. Как говорится в Библии, «довлеет дневи злоба его». И я понял, что, только живя этой установкой, я могу осуществлять те проекты, которые вначале казались неосуществимыми.
Задача не в том, чтобы измениться, а научиться понимать и принимать самого себя по-новому. Ошибочно думать, что мои отношения с Богом состоят в покаянии, и все изменится, если я искореню мои грехи. Я должен найти и принять себя.
— Сейчас непростые времена для христианства, Церковь критикуют со всех сторон. Ваши коллеги знают, что вы – католик? Вам приходится отстаивать свои взгляды, или вы предпочитаете не заявлять о них? Говорят, что однажды вас даже уволил главный редактор ненадолго – это за ваши религиозные взгляды?
— Ни для кого не секрет то, что я – верующий, и я ни от кого не скрываю во что и в кого я верю. Конечно, порой это проблематично, и создает определенные трения с моими коллегами. Потому что природа моей работы в том, чтобы писать о любых вопросах современного мира. А из-за повсеместного распространения идеологического феномена который называется позитивизмом (доктрина, согласно которой только истинное знание является научным, то есть способным описывать и объяснять сосуществование, а также последовательность наблюдаемых физических и социальных явлений – Вести.Ru), что-то произошло с разумом западного человека. Нечто такое, что умалило наше понимание реальности. И, если ты стараешься перешагнуть через этот подход, тебя сразу называют эксцентриком.
Феномен парадоксальный: им кажется, что ты лишился разума, а ты понимаешь, что начал использовать свой разум по-новому, иначе. И твоя тварная природа, твоя зависимость, твое место в реальном мире зависят от твоих отношений с Богом. Это не идеологический вопрос, а вопрос выживания, вопрос жизни и смерти. И, осознав это, становится легче защищаться, потому что ты нуждаешься в истине, чтобы спасти свою жизнь.
Конечно, ты встречаешь много непонимания, переживаешь унижения. Порой тебя пытаются достать глупыми аргументами. Такими, как, «мы знаем что в Церкви было совершено много ошибок, и зло присутствует в ней». Но как однажды сказал папа Бенедикт XVI: «Все это мы тоже знаем. Но если кто-то утверждает, что он отказывается от Бога из-за чужого греха — это страшная банальность». Трудно сказать сильнее.
— Вы пишите передовицы, вы – известный в Ирландии колумнист в The Irish Times. Это большая ответственность – о чем вам удается сказать вашим читателям? Или вы разделяете веру и вашу работу?
— Это очень сложно. По-английски слово «вера» означает, что тебе пришлось поверить, а для меня было важно пережить все самому. Поэтому моя вера — это вопрос не верования, а познания реальности. Как журналист я стараюсь описывать реальность, но это очень сложно, потому что каждый день надо находить новые слова, а язык контаминируется под влиянием предрассудков. Поэтому каждый день мы нуждаемся в новых словах, описывающих одно и то же. И делать это — вызов, мой личный вызов реальности.
Коллеги чаще всего меня критикуют за то, что я не приношу никаких фактов. Что на самом деле не совсем неправильно, но я понимаю, о чем они. Они трактуют факты в очень узком смысле: полицейский что-то не то сказал, мужчина упал с велосипеда в центре города – это их факты. Но факты в моей жизни определяются иначе: я познаю природу реальности через собственный опыт. В этом состоит мое противоборство с позитивизмом.
— После вашего прихода к христианству вам пришлось видеться с вашей бывшей женой – Шинейд. Не пробовали рассказать ей о своем духовном опыте? Повлиять? Особенно после того, как она спела песню Боба Марли War, порвав при этом фотографию Иоанна Павла II?
— Я никогда не совсем говорил с ней о моем обращении, потому что у каждого свой собственный путь. Не думаю, что чужой опыт кому-то очень сильно помог когда-то. И потом я не то, что был ее мужем в буквальном смысле, зато я всегда был христианином. Я родился христианином, был воспитан как христианин, и никогда не оставлял это культурное сообщество. Да, я долго бунтовал протестовал, потому что я был обольщен и разрушен этой фальшивой культурой позитивизма. И, стараясь разобраться, я много выступал публично по этим вопросам, но при этом я никогда не исключал из рядов друзей людей за их взгляды. Если Бог позволил каждому из них идти своей дорогой, должен ли я им проповедовать?
Это вообще большая опасность со стороны религиозных деятелей, пытаться менять мир и людей с помощью проповедей. Я всегда предоставляю людям свободу выбора. Недавно я услышал, что Боно сказал: «Никогда не верь человеку, который выглядит слишком правильно». И я его понимаю, огромная проблема современного общества, что для него религия — это лишь отношения с реальностью. А как я мог предлагать Шинейд или кому-то другому готовые решения, если я час столько раз ошибался в своей жизни. Разве я могу ее осуждать, если сам бунтовал? Безусловно, я никому не имею права сказать – ты поступаешь неправильно, твои установки ошибочны. Он идет своим путем, а я своим. Возможно, это непростая позиция, но она – выстраданная.
— Вы написали книгу – Whoseday. Правильно ли я поняла, что средства от нее вы перечисляете в благотворительный фонд? Что для вас благотворительность?
— Я был составителем этой
книги. Мы пригласили 366 ирландских артистов, чтобы отметить наступление
2000–летия, каждому предложив страницу для самовыражения. Я это
придумал, чтобы поддержать ирландский хоспис.
Большой вопрос, зачем заниматься милосердием,
благотворительностью. Делаешь ли ты это самого себя ради или видишь
в другом двух человек – себя и Христа. Я вижу в нем того, кем я
потенциально мог быть в боли и страдании, в страхе, но я также вижу
в нем и Христа. И для меня это – любовь. Конечно, мы живем в мире, где
все классифицировано: здесь моя работа, там моя жизнь, тут
благотворительность. Я хочу бороться с этими установками. И я не хочу,
чтобы люди думали: книга стала для меня жертвой — это работа. Я верю,
что я должен стремиться делать больше, и у меня длинный путь.
Комментариев нет:
Отправить комментарий